Психология взаимопонимания

Инструменты обмана

Как и любой способ деятельности, обман должен иметь для своего осуществления определённые инструменты, пользуясь которыми обманщик может создать у адресата обмана ложную картину действительности, которая, вводя в заблуждение, заставила бы его действовать так, как нужно обманщику. Таких инструментов у обмана много.

Но самый известный — это мир знаков — тот мир, который создал человек, чтобы облегчить себе жизнь. Ни одно живое существо на земле, кроме человека, не выстраивает между собой и природой символическую среду в виде знаков. К этому миру принадлежат естественные и искусственные языки, денежные и дорожные знаки, ордена и медали, форменная одежда и знаки различия на ней, даже гербы и флаги — всё то, что отражает что-либо и этим чем-либо не является.

Каждый понимает, что слово «дом» не есть сам дом, что денежная купюра — это бумажка, обозначающая отношения между людьми, что ордена и медали — это не металлические побрякушки, а знаки отличия, которыми отмечают некоторых из нас за заслуги перед государством. Как язык через ложь, так и другие знаки можно использовать как инструмент обмана тогда, когда они применяются не по своему прямому, истинному назначению.

В большинстве своём обман осуществляется с помощью лжи, не только как основного инструмента обмана, но и как единственного его элемента, особенно на уровне житейского общения, когда люди говорят не то, что воспринимают, чувствуют, думают и знают, а совершенно другое, высказывают неправду, для того чтобы ввести человека в заблуждение, создать неверное представление о действительности, создать ошибочное мнение о чём-либо и использовать их, эти неверные пред­ставления, в своих корыстных целях.  

Обманывать, как уже отмечалось ранее, можно разными способами. В частности, такими как:

1. «обман ролью», когда обманщик выдаёт себя за милиционера, священника, нищего, работника собеса, когда он подделывается под тех, кто популярен, строя из себя демократа, аристократа, христианина;
2.  «обман событиями», которые инсценирует обманщик, — аварию, несчастный случай, кражу, нападение;
3. «обман состояниями», когда воспроизводят внешние проявления и признаки соответствующих состояний и свойств, для них нехарактерных в противовес истинным.

Сюда относятся случаи, когда люди прикидываются спящими, больными, усталыми, обиженными, оскорблёнными, непонимающими, глухими, слепыми, хромы­ми, картавыми, любящими, неравнодушными, добрыми, трезвыми или, наоборот, — пьяными. Сюда же относится симуляция, заключающаяся в имитации болезни или отдельных её симптомов. Её мотивами могут быть получение определённых льгот, уклонение от исполнения обязанностей и избегание ответственности, стремление привлечь к себе внимание, вызвать жалость и т. д.

Здоровый симулирует болезнь, чтобы получить больничный лист или инвалидность и на её основе пенсию. Ребёнок симулирует недомогание, чтобы не делать уроки и не ходить в школу или, может быть, чтобы вызвать жалость у родителей. Военнообязанный симулирует болезнь, чтобы избежать призыва в армию. Преступник косит под психического больного, чтобы избежать уголовного наказания, и т. д.

Интересный пример обмана такого рода приводит профессор П. В. Симонов:

«На всю жизнь я запомнил тщедушного мальчишку, с которым предпочитали не связываться отборные силачи нашего класса. "Уйди, покалечу, — вопил он во время драк, зажав в руке булыжник, — я за себя не ручаюсь". — "Псих, — говорили о нём ребята, — убьёт и отвечать не будет. У него справка из психоневрологического диспансера". А "псих" бесчинствовал.

Ему ничего не стоило оскорбить учителя, швырнуть книгой во время урока в классную доску. Когда приходили завуч или директор, "псих" начинал трястись, плакать, продолжая выкрикивать бранные слова, немыслимые в присутствии взрослых. Почему-то его не исключали, и каждый новый скандал только усиливал ореол исключительности этого малолетнего тирана.

Однажды к нам в класс пришёл новичок. Он не был ни смелее, ни крепче других, он просто не знал, что в классе есть "псих". В первой же стычке, когда скандалист выхватил перочинный нож, новичок вывернул ему руку и деловито стал возить "психа" носом по крышке парты. Потом повернулся спиной и, не оглядываясь, пошёл на своё место. Класс замер: сейчас произойдёт непоправимое, "псих" ударит новичка ножом... Но этого не случилось.

Жалкий и растерянный, гроза школы сидел за партой, хлюпал носом и выкрикивал угрозы, в которые не верил сам...» (Симонов П. В. Болезнь неведения. — М., 1967. — С. 7).

Возможно также поведение, противоположное симуляции, — диссимуляция, при которой человек скрывает симптомы болезни, которые создают объективно или субъективно неприемлемые для него ситуации. Человеку необходимо выписаться из больницы. Врач, к которому он обратился с просьбой о выписке, спрашивает его: «Больной, как вы себя чувствуете?» Пациент: «Прекрасно, доктор». А на самом деле сердце жмёт, и под лопаткой слева колет, но как нужно на работу! И уходит он из больницы, чтобы вскорости вернуться обратно.

Или ситуация при прохождении периодического медицинского осмотра, которому подвергаются лица вредных и опасных профессий: водители транспорта, электрики, газовики, верхолазы, шахтёры и многие другие. «Что-то не то со здоровьем, но до пенсии всего год осталось, потерплю, а там видно будет», — думает работник и лжёт, что всё в порядке. Мы осудим его? Мы — возможно, а он себя? Необходимость? Что заставляет его рисковать здоровьем или даже жизнью? Он выбирает, и Бог ему судья.

Одна из разновидностей «обмана ролью» — приписывание человеком себе такой социальной роли1, которая на самом деле ему не принадлежит. Исполнение различных ролей — это естественный и необходимый способ поведения людей в зависимости от их статуса или позиции в системе межличностных отношений. Обман же ролью осуществляется тогда, когда человек выдаёт себя за другого, приписывает себе статус и качества, которыми он не обладает.

С начала 90-х годов мы могли не раз наблюдать, как притворяются, подделываются, перекрашиваются, маскируются под демократа, аристократа, христианина лица, не явля­ющиеся таковыми. Особенно ярко это проявляется в массовом порядке среди политиков, которые поворачиваются туда или сюда, в зависимости от того, куда дует ветер, чтобы он только не дул в лицо.

Социальная роль — это поведение человека, которое ожидают от него другие, это поведение человека на основе обязательств и обязанностей, которые требует от него общество, когда он взаимодействует в конкретной социальной обстановке. Роль может быть постоянной от рождения: мужчина, женщина, русский, грузин, гражданин. Она может быть относительно постоянной, например супруг, студент, служащий, больной. Может быть кратковременной — покупатель, пассажир, клиент.

Человек одновременно исполняет несколько ролей. Он может быть руководителем в учреждении, сыном у матери, мужем у жены, клиентом у врача, зрителем в театре и покупателем в буфете этого театра. Обман ролью — любимый приём всевозможного рода мошенников, авантюристов, аферистов и проходимцев.

Вспомним бессмертного Остапа Бендера, литературного героя из «Двенадцати стульев» Ильфа и Петрова. Бендер выступает то инспектором пожарной охраны, то гроссмейстером, то сыном предводителя дворянства, то женихом мадам Грицацуевой, то доверенным лицом отца русской демократии и особы, приближенной к императору.

В своё время бродили по Руси юродивые — глуповатые, психически больные люди, которым людская молва приписывала дар прорицания. Попадались среди них и лжеюродивые, прикидывающиеся дурачками, невменяемыми, обиженными судьбой нищими, вызывающими у людей жалость и неплохо спекулирующими на ней.

Приведём описание такого лжеюродивого, Ксенофонта Пехорского, донесённое до нас из XIX века знатоком народной русской культуры и быта И. Г. Прыжовым: «Он был крестьянин, жил работником на постоялом дворе и, соблазнённый примером Ивана Степаныча, променял труды, хотя тяжёлые и неприбыльные, но честные, на лёгкое и выгодное, но подлое добывание денег юродством.

Сметливый мужик, он понял, как и чем можно действовать на людей. Здоровый человек лет тридцати, он вдруг предстал болящим, постящимся, стал ходить босиком с большою палкою в руках, с непокрытою головою и начал говорить тёмные речи, вполне уверенный, что на его век станет дураков, которых бы он руководствовал на пути к спасению. Из деревни он пришёл в Москву, а тогда в Москве было холерное время, в которое чернь особенно падка на таких фокусников.

И начал он лжеюродствовать. Водки не пил, по ночам читал книги и в речи свои вставлял тексты из писания; чаю пил мало, да и то не иначе, как с деревянным маслицем от лампадки, смотрел вниз, вздыхал и с горничными не заигрывал, как обычно делают все лжеюродивые, одним словом, выдержал себя, как следует быть смиренному человеку. Раза три он ходил на богомолье, собрав предварительно деньги на вспоможение скитам и монастырям; но так как у него, по случаю, карманы были очень длинны, то и неудивительно, что набранные деньги и оставались там навсегда...

Промыкав такую жизнь года с три и видя, что холера прошла и доходов становится всё меньше и меньше, отец Ксенофонт решился раз пересчитать свою казну, нашёл в ней тысчонку-другую и, подумав маленько, в одно прекрасное утро скинул с себя послушническое платье и оделся опять мужиком. Теперь он прасол, женился и живёт припеваючи, рассказывая под весёлую руку о своих похождениях между московскими купчихами и барынями, величая каждую по имени, отечеству и призванию» (Прыжов И. Г. История кабаков в России. - М., 1992. - С. 348).

Обман ролью осуществляется также в случаях выдачи себя за другую конкретную, обычно весьма известную личность. Достаточно вспомнить целую галерею самозванцев, претендующих на российский престол. Был и Лжедмитрий I — Гришка Отрепьев, выдававший себя за сына Ивана IV — царевича Дмитрия. Был и Лжедмитрий II. Было множество Лжепетров третьих, пытавшихся отобрать российский престол у Екатерины II. Не погнушался использовать этот способ для укрепления своего влияния в массах и Емельян Пугачёв, выдавая себя за очередного Петра III.

Современный мошенник, чтобы представить себя в другой, чужой социальной роли, поднять свой статус, которым не обладает, надевает ордена и медали, которые не заслужил, а приобрёл на рынке, надевает форму, подобающую для запланированной аферы, обзаводится фальшивыми документами: паспортом, удостоверением, свидетельством, дипломом, лицензией, справкой и т. д.

Поэтому неудивительно, что государство предусматривает уголовную и административную ответственность не только за использование официальных документов, но и за их подделку, изготовление и сбыт, а также за использование и изготовление государственных наград, печатей, штампов, бланков.

Приведём пример обмана ролью «чекистов», орудовавших в Москве и Московской области. К господину с деньгами, законное происхождение которых он объяснить не мог, подъезжал внушительный джип, сидящие в нём предъявляли жертве удостоверения сотрудников ФСБ и увозили перепуганного бедолагу на какую-то загородную дачу. Причём по пути всегда усиленно пользовались рацией: «Товарищ генерал, задание выполнено!». Подобные переговоры ещё больше добивали жертву.

На даче в присутствии липового генерала СВР, одетого в настоящую форму, начинался самый ответственный момент обработки клиента. Ему сообщали, что спецслужбы выполняют решение правительства о возвращении незаконно отправленных за рубеж денежных средств. И что существует секретное постановление Совета безопасности, разрешающее спецслужбам даже убивать нечистых на руку коммерсантов.

Когда гибель, казалось, была неминуема, махинаторы протягивали жертве «руку помощи» — предлагали в течение 24 ч перевести на указанный счёт или уплатить наличными 75 тыс. долларов. А заодно брали у него подписку о готовности содействовать спецслужбам. Человек с радостью на всё соглашался и ещё считал, что легко отделался.

А вот более свежий, современный, по-своему уникальный случай обмана ролью, который приводит газета «Комсомольская правда» за 22 ноября 2002 года, описывая похождения трёх близнецов из Чувашии. Были они так похожи, что родная мать путала их — кто Владлен, кто Роман, а кто Руслан. Братья рано поняли, как можно извлечь из этого выгоду для себя.

Например, школа: милое дело — задурить головы учителям! Рома по математике и русскому языку лучше всех рубил, отметки на троих зарабатывал. Руслан нормы по физкультуре за себя и братьев сдавал. Всё у них поровну. Через некоторое время братья-близнецы приладились воровать. Дорога известна, и ни один из них её не миновал.

Первый раз, в 1992 году, Руслан был осуждён за кражу и отбывал в краях не столь отдалённых свой срок. К нему на свидание приехал Роман. Руслану пришла мысль поменять свою неволю на свободу брата, временно, разумеется. Рассчитывали, что Руслан чуть погуляет, отдохнёт от зоны и сменит Романа. Замена прошла успешно, и Руслан стал Романом. Для начала Руслан снял со сберкнижки Романа 200 руб. Дальше - больше: сошёлся с девушкой Романа. Та не сразу поняла, что произошла подмена. А когда поняла - что ж. размен-то равноценный...

Когда пришло время вклеивать в паспорт вторую фотографию (после 25 лет), Руслан вклеил в паспорт Романа свою. В 1993 году Руслан попался на разбое. При себе - паспорт Романа. Под именем брата пошёл в зону на девять лет. Тем временем настоящий Ромка досиживал срок «в шкуре брата». Для других осуждённых и граждан-начальников он был Русланом Дубининым целый год, один месяц и 22 дня, которые не досидел настоящий Руслан. Вышел Роман и узнал, что Руслан опять на зоне под его, Романа, именем. Мать уговаривала его поменяться именами, но он не послушался её. Взявшись за старое, Роман, оттрубив на зоне три года под именем брата, вернулся на родину, где вскоре опять за воровство попал за решётку, и опять под именем Романа.